Сумароков, Александр Петрович

Из дворянской семьи. С 1732 года получал образование в Сухопутном шляхетском кадетском корпусе; где, помимо прочего, учился и европейским (немецкий, французский, итальянский) языкам. После окончания корпуса поступил сначала на военную, а затем и на гражданскую службу. 

Дебютировал в литературе уже в 1740-м году, однако активно печататься стал лишь в середине 1750-х гг. Писал элегии, песни, реже — сатиры, эпиграммы, эпистолы. Кроме того, работал и в одическом жанре. В этой связи отмечалось, что Сумароков был не только одним из первых русских поэтов, кто «воспринял реформу стихосложения Ломоносова», но и «вместе с нею и модель его торжественной оды» (Алексеева Н. Ю. Русская ода: развитие одической формы в ХVII—ХVIII веках. — 2005. — С. 232—233). В то же время, впрочем, указывалось, что «основа конкретной поэтики Сумарокова — требование простоты, естественности, ясности поэтического языка» и в этом качестве была «направлена против ломоносовского „великолепия“» (Гуковский Г. А. Русская литература XVIII века. — 1939. — С. 142). Был известен и как драматический автор, писал как трагедии («Хорев», «Димитрий Самозванец»), так и комедии («Рогоносец по воображению» и др.). Также выступал и в роли издателя («Трудолюбивая пчела»), хотя публиковаться продолжал и в других журналах («Ежемесячные сочинения», «Праздное время, в пользу употребленное» и др.). 

Исследователи писали, что в своих произведениях Сумароков, помимо прочего, утверждал авторитет литературы как социального института и, в частности, подчеркивал ее педагогическое значение: «Развернутое наставление в поэтическом ремесле отправляется от общих форм грамотности, предписанных государственным обиходом. Этой смежностью определяется сумароковский взгляд на социокультурный статус литературы…» (Осповат К. А. Придворная словесность. Институт литературы и конструкции абсолютизма в России середины XVIII века. — 2020. — С. 138). Эта концепция, в свою очередь, находила отражение и в стилистической программе Сумарокова, установившей приоритет «доступного литературного языка» как средства публичной коммуникации (Пильщиков И. А., Шапир М. И. Эволюция стилей в русской поэзии от Ломоносова до Пушкина (Набросок концепции). — 2006. — С. 513).

Выступал и в качестве переводчика. Переводил с французского (Б. Фонтенель, П. Корнель, Ж. Расин, Вольтер и др.) и немецкого (П. Флеминг) языков. Переводил и древнегреческую литературу (Сапфо). Исследователи утверждали, что Сумароков не считал необходимостью «гнаться за буквальной точностью перевода» и что продолжало «общие суждения об основных принципах перевода» середины XVIII века (Серман И. З. Русская литература XVIII века и перевод. — 1963. — С. 346). Также отмечалось, что «Сумароков запечатлевал на своих переводах», прежде всего, «собственную характерную манеру: ясную, сухую и предельно простую» (Гуковский Г. А. Расин в России в XVIII веке. — 2013. — С. 450). Среди же наиболее известных переводческих работ, осуществленных Сумароковым, особенно выделялся перевод трагедии У. Шекспира «Гамлет» (1748). Критики писали, что сделанный Сумароковым перевод в большей степени соответствовал классицистическим конвенциям драмы, нежели оригинальному тексту пьесы; и кроме того, использовался автором «для возможности сказать высказать в осторожной иносказательной форме ряд суждений политического характера» (Алексеев М. П. Первое знакомство с Шекспиром в России. — 1965. — С. 27).

В последние годы занимался, преимущественно, изданием собственных сочинений. Скончался в конце 1770-х гг. Первое полное собрание сочинений Сумарокова было подготовлено и издано Н. И. Новиковым всего спустя десятилетие после кончины поэта. Историками же литературы характеризовался как создатель «системы русского силлабо-тонического стиха» (Западов В. А. Русский стих XVIII — начала XIX века (Ритмика). — 1974. — С. 24) и также как создатель «жанровой системы нового периода» (Степанов В. П. Сумароков Александр Петрович. — 1988. — С. 199).