Антокольский, Павел Григорьевич

Из семьи адвоката. Детские годы провел в Вильнюсе. В 1904 году вместе с семьей перебрался в Москву, где поступил в частную гимназию. В 1915 году поступил на юридический факультет Московского университета, однако курса не кончил. Тогда же перешел из иудаизма в православие. 

Дебютировал в печати в конце 1910-х гг. Первую же книгу стихов опубликовал в 1922 году. О ранней лирике Антокольского критики впоследствии писали: «Все это было мужественно, романтично, немного театрально, так приманчиво для мальчишек» (Ревич А. М. Записки поэта. — 2006). Как поэт ориентировался, в первую очередь, на модернистские и авангардные творческие практики, в том числе — и связанные с экспериментами с рифмой: «Новые рифмы пришли вместе с творчеством Маяковского… <…> Дальнейшее их вхождение связано с именами Асеева, Сельвинского, Цветаевой, Антокольского, Кирсанова» (Самойлов Д. С. Книга о русской рифме. — 2005. — С. 61). Ко всему прочему, активно работал и в более крупных лирических жанрах и, в частности, в жанре поэмы («Франсуа Вийон», «Сын», «В переулке за Арбатом» и др.). Помимо лирики, писал и для театра («Чкалов»). 

В большей степени был известен как переводчик французских поэтов, причем как XIX (П. Беранже, О. Барбье, В. Гюго, Ш. Бодлер, А. Рембо), так и XX (Г. Аполлинер, Ж. Кокто, Л. Арагон, П. Элюар) веков. Исследователи указывали, что эти переводы Антокольского в большей степени носили оригинальный, авторский характер: «Переводчик ищет не только смысловой и образной точности в воспроизведении оригинала, — он прежде всего стремится найти верный стилистический ключ, меньше всего заботясь о буквалистской точности» (Зисельман Е. И. В мастерской Павла Антокольского (Из истории русского Барбье). — 1971. — С. 148). И что, тем не менее, в советской печати не оценивалось критически: «Формально переводы и Вс. Рождественского, и П. Антокольского менее точны, чем перевод Г. Шенгели. Но и в том, и в другом бьется живая поэтическая интонация, звучит живой и выразительный русский язык» (Эткинд Е. Г. Поэзия и перевод. — 1963. — С. 67—68). Это же характерно и для переводов Антокольского с других языков: «П. Антокольский отнесся к оригиналу и свободнее и в то же время бережнее. Свободнее — и освобождение из-под власти буквы дало возможность перевести поэзию поэзией» (Рысак А. А. Два перевода Павла Антокольского из Леси Украинки. — 1981. — С. 296). Кроме французского, переводил с украинского (Т. Шевченко, Л. Украинка, М. Бажан и др.), грузинского (Г. Табидзе, Т. Табидзе, С Чиковани и др.), армянского (Е. Чаренц, Н. Зарьян), литовского (А. Венцлова, Т. Тильвитис), азербайджанского (С. Вургун), татарского (М. Джалиль) и др. языков.

В своих переводах стремился не столько к точному воспроизводству поэтической специфики оригинального текста, сколько к созданию его адекватной творческой интерпретации. В своих метатеоретических выступлениях отмечал, что перевод «требует верности в передаче оригинала. Верность — это далеко не точность. Точна фотография. Верен портрет, сделанный художником» (Антокольский П. Г. Два века поэзии Франции: Переводы. — 1976. — С. 4) И что отчасти связано с тем, что как переводчик Антокольский ориентировался на творческий опыт Б. Л. Пастернака, переводческую манеру которого он, в свою очередь, характеризовал следующим образом: «Он очень в малой степени обладал способностью к перевоплощению… <…> невольно и бессознательно его личность сказывалась в интонации, в словаре, в синтаксисе, в ритме его переводов» (Антокольский П. Г. Черный хлеб мастерства. — 1964. — С. 7). Как переводчик также предпочитал работать с авторами, чья поэтика была сходна с поэтикой его оригинальной лирики. О переводах Антокольского из А. Рембо в этой связи писали: «Антокольский педалировал то, что было сродни поэтике его оригинальных стихов, — исторический пафос, виртуозное соединение высокой и низкой лексики, открытую театральность» (Яснов М. Д. Русский Рембо. — 2011. — С. 558).

С 1960-х гг. выступал в печати с литературоведческими статьями и эссе («Пути поэтов», «О Пушкине», «Путевой журнал писателя» и др.). За свои переводы был отмечен различными советскими наградами и премиями, в том числе — и Сталинской премией. Скончался в конце 1970-х гг.