Григорьев, Аполлон Александрович

Сын судебного чиновника А. И. Григорьева и крепостной крестьянки. Получил хорошее домашнее образование, учился на юридическом факультете Московского университета (1838—1842). В университете посещал лекции Т. Н. Грановского, М. П. Погодина и С. П. Шевырева; эти лекции и определили дальнейший интерес Григорьева к древнерусской литературе и фольклору. В это же время познакомился с А. А. Фетом, Я. П. Полонским и С. М. Соловьевым.

Впервые выступил в печати со стихотворением «Доброй ночи!» (Москвитянин. — 1843. — № 7). С 1845 г. занят исключительно литературным трудом и работой критика. В 1846 г. издал в 50 экз. свой первый и единственный стихотворный сборник («Стихотворения», СПб.). В конце 1850-х годов сблизился с т.н. «молодой редакцией» «Москвитянина». Помимо этого, сотрудничал с «Отечественными записками», «Русским словом», «Временем», «Эпохой» и др.

Переводил с немецкого (Гёте, Шиллер, Гейне), французского (Мюссе, Гюго, Беранже), английского (Байрон, Шекспир) и польского языков (Мицкевич). В 1852 г. опубликовал в журнале «Москвитянин» свой перевод романа Гёте «Ученические годы Вильгельма Мейстера» (отд. публикация: М., 1852. — Ч. 1—2). Также занимался переводами драматических произведений: переводил Софокла («Антигона»), Шекспира («Сон в летнюю ночь», «Венецианский купец», «Ромео и Джульетта»), Мольера («Школа мужей») и др. По заказу издателя Ф. Т. Стелловcкого переводил стихотворные либретто популярных опер (известны 15 печатных переводоы, в том числе «Фиделио» Бетховена, «Роберт-Дьявол» Мейербера, «Эрнани» и «Бал-маскарад» Верди, «Лючия ди Ламмермур» Доницетти, 1862—1864).

Особое значение Григорьев придавал своим переводам из Гейне, пускай и немногочисленным (меньше десяти, преимущественно — из «Лирического интермеццо»). О Григорьеве как о переводчике Гейне позднее писал А. А. Блок: «Он утрировал ироническую простоту Гейне, вводя в обиход невозможные прозаизмы […]. Зато отношение к внешней форме у него было истинно пушкинское, но он, если можно так выра­зиться, это отношение растерял  […]. [O]ткрытие гейновских размеров в русском языке принадлежит ему же, но пользовался он ими неряшливо и по собственной прихоти» (Блок А. А. Гейне в России. — 1962. — С. 120—121).

При жизни в большей степени был известен как консервативный критик и один из идеологов почвенничества. Отличался яркими и парадоксальными суждениями. широчайшую известность получила григорьевская формула  «Пушкин — наше всё» («Взгляд на русскую литературу со смерти Пушкина», 1859). Как значительного поэта и переводчика Григорьева оценили только в начале XX века, в значительной степени благодаря А. А. Блоку: «Стихи Григорьева отражают судьбу его с такою полнотой, что все главные полосы его жизни отпечатлелись в них ярко и смело. Даже большинство переводов Григорьева созвучно с его душою, несмотря на то, что он часто работал по заказу: еще один признак истинного художника» (А. А. Блок. Судьба Аполлона Григорьева. —1962. — С. 514).